Юстиниан I. Мозаика церкви Сан-Витале. Равенна

Итак, мозаичный портрет императора вполне совпадает с описанием его внешности современниками, среди которых и Прокопий Кесарийский (500–565 гг.). Вот что сообщает нам историк: «Был он не велик и не слишком мал, но среднего роста, не худой, но слегка полноватый; лицо у него было округлое и не лишённое красоты, ибо и после двухдневного поста на нём играл румянец». В принципе, это описание полностью совпадает с мозаичным изображением. Другой современник императора, Иоанн Малала (491–578 гг.) представляет нам более подробное описание внешности Юстиниана: у императора был прямой нос, светлое лицо, вьющиеся волосы с начинающейся плешивостью.

Существует ещё один мозаичный портрет императора Юстиниана, он находится в равеннской базилике Святого Аполлинария (Сант-Аполлинаре-Нуово, итал. Basilica di Sant’Apollinare Nuovo). Этот портрет был создан несколькими годами позже (в Сан-Витале — в 547 году). Шарль Диль предполагает, что разница между ними в 10 лет. На этом портрете мы видим изрядно растолстевшего, с обвисшим подбородком, императора. Таков был старый Юстиниан.

Юстиниан I. Мозаика церкви Сант-Аполлинаре-Нуово. Равенна

Теперь всё же перейдём к описанию характера Юстиниана. Период его правления историки, как правило, разделяют на два периода — до и после эпидемии чумы, или же до и после смерти Феодоры. Точно так же, мы думаем, можно разделить и личность самого Юстиниана. В первые годы это был решительный и энергичный человек, который готов отдать всего себя на благо империи. Он был способен на авантюры (как, например, вандальская кампания Велизария). Юстиниан по своей натуре был человеком не злым, а скорее даже очень добрым. Император был снисходителен к заговорщикам и провинившимся людям (в отличие от Феодоры). В последние же годы император впал в апатию, всё меньше и меньше принимал участие в государственных делах, участвовал в одних лишь теологических спорах, стал очень подозрительным.

Какой же образ рисуют нам современники императора? Прокопий Кесарийский, оставивший огромные труды по эпохе Юстиниана, сам не может разобраться, кем же в его глазах является Юстиниан. Если его произведения о войнах сами по себе к личности императора нейтральны, то его «Тайная история», датируемая 550 годом, представляет императора в самых тёмных чертах. В глазах Прокопия Юстиниан предстает чуть ли не воплощением дьявола, и до чего абсурдны следующие строки: «Это один из тех страшных демонов, которых поэты называют вампирами, и которые, чтобы погубить смертных, принимают человеческий образ», а также: «По ночам, как утверждают дворцовые слуги, которые находились в совершенно здравом уме, император зачастую вставал и подолгу бродил по комнатам. Но это был уже не тот Юстиниан, которого народ привык видеть и приветствовать радостными криками на официальных торжествах, то было тело без головы, в нескончаемых прогулках обегавшее пустынные залы до того часа, когда голова, неведомо откуда возвратясь, снова воссоединялась с так странно покинутым ею телом».

Ещё через несколько лет выходит новый трактат Прокопия «О постройках», в нём летописец описывает строительную деятельность Юстиниана (о которой мы, конечно же, вам расскажем, но позже). В этом сочинении Прокопий уже активно хвалит императора, называя того Божьим избранником, добавляя: «Там, где император проявляет своё благочестие, божественные существа не избегают принимать участие в человеческих делах». Довольно трудно себе вообразить, что автор двух совершенно разных памфлетов — один и тот же человек, но в наше время уже доподлинно известно, что «Тайная история» — это труд Прокопия.

В быту император был очень прост. Юстиниан вёл аскетичный образ жизни, а также практически не пил вина, ел совсем немного. В разговоре с подданными почти не соблюдал установленного этикета. Также император был очень трудолюбив, он мог посреди ночи подняться с постели и продолжить работу.

Скорее всего, Юстиниан — это человек по своей природе мечтатель. Он, одарённый умом, проводил своё время скорее в размышлениях, в то же время он и довольно много работал. Император мечтал возродить Римскую империю в её прежних границах, мечтал, как утверждает Прокопий, покорить весь мир, мечтал его преобразить и питал страсть ко всему новому. Что же стало причиной надлома в характере Юстиниана? Чума? Смерть Феодоры? Затянувшиеся войны? Наверное, всё сразу.

Византийская монета с изображением императора Юстиниана I

Юстиниан старался всегда подчеркнуть важность своих заслуг и был очень тщеславен, впрочем, тут он свою миссию выполнил — в историю император вошёл как великий преобразователь. Вполне возможно, что за сильным образом скрывался слабый и посредственный человек, особенно чётко об этом говорит поведение императора в самый разгар восстания 532 года. Юстиниан колебался с принятием решений и собирался вовсе бежать из пылающего Константинополя, и, как правильно замечают историки, ему удалось удержаться на престоле только благодаря решительности Феодоры.

Помимо всего прочего, Юстиниан был очень набожен. Он был ярым приверженцем халкидонской формулы христианства, но не был идейным фанатиком (о чём мы расскажем далее), и всё же на ранних этапах его правления началась религиозная нетерпимость по отношению к язычникам и монофизитам. Однако император, скорее всего, использовал религию как инструмент укрепления своей власти.

Что же, подведём итоги. Юстиниан, несомненно, является одарённой личностью и человеком весьма амбициозным, но он как будто жил в другой реальности и не был готов столкнуться с теми проблемами, которые его настигли и во время восстания «Ника», и во время затяжной войны, ещё более сильные удары по личности императора нанесли чума и смерть самого близкого ему человека — его жены. В последние годы Юстиниан превратился в памятник самому себе и, по всей видимости, ждал того, когда Бог заберёт его к себе…

Именно во время правления Юстиниана I процесс трансформации империи из языческой в христианскую, заложенный ещё Константином Великим, достиг своей кульминации, но для начала нужно было покончить с расколом внутри самого христианского мира.

Корни этого раздора восходят ещё к правлению Зенона, а именно к 482 году, когда император вместе с патриархом Акакием (греч. Ακάκιος,? —489 гг.) решили сгладить противоречия с монофизитами. Патриарх заявил, что Иисус Христос был человеком и Богом одновременно. Но это не подтолкнуло халкидонитов и монофизитов к примирению, напротив, папа Феликс III (лат. Felix PP. III, 440–492 гг.), являясь ярым халкидонитом, отлучил от церкви константинопольского патриарха. Однако никто из священнослужителей не осмелился открыто огласить приговор папы, поэтому пергамент с текстом об отлучении просто прикрепили к рясе Акакия. Узнав о своём отлучении, патриарх решил отлучить папу. В правление Анастасия I никаких попыток разрешить эту неурядицу не предпринималось, более того, Анастасию симпатизировали монофизитские взгляды, о чём мы вам сказали в разделе Предыстория.